— Я в душ.

Бросил дорогое пальто небрежно и ушёл. Я погладила кашемир ладонью - нежный, чуть колкий. Дымом пахнет. А мне курить хочется - ужас как. Но вредный татарин считает, что бабам курить не положено. Сам он курил только если нервничал. Сегодня он явно на взводе, пачка сигарет послушно нашлась в кармане пальто.

Я завернулась в шарф и вышла на лоджию. Она - огромная. Окно в пол. Там внизу ездят, светя огнями крошечные машинки, на тёмной набережной цепочка фонарей. Красиво. Дым у дорогих сигарет такой же нежный, как кашемир его пальто. Наверное, чертовски приятно быть таким богатым.

— Ася!

Таир тихонько постучал в стекло, покачал головой, увидев мою сигарету. Потом ещё раз покачал - я не нашла, куда пристроить окурок и сунула его в кадку с мохнатым деревцем похожим на ёлку. Закинула в рот жвачку, хотя какая уже разница, если поймали на месте преступления?

Вернулась в квартиру. Таир нашёлся в большой гостиной, сидит в кресле, смотрит в никуда. Свет погашен, шагаю к Таиру по пушистому ворсу ковра. Таир до странного напряжен, и запах дыма витает в комнате, нагнетая обстановку. У него точно что-то случилось. Я вновь выбросила Годзиллу из головы, не до него сейчас. Порой и самые сильные из мужчин нуждаются просто в ласке и тепле, сейчас мне кажется, тот самый момент.

Я на краешек подлокотника присела, но Таир стянул меня, усадил на колени себе. Сидим, Таир гладит мои ладони. Пальцы, подушечки обводит. У меня мурашки, и ощущение домашнего уюта, покоя, которое грозит вот-вот взорваться бешеным возбуждением.

— Мозоль?

— Лопата, - напомнила я. Потом решила признаться. - У меня ещё огромный синяк на заднице.

— Это ещё откуда?

Я мотнула головой - не рассказывать же, что пыталась броситься под его колеса, но вместо прекрасного принца нечаянно покорила Рахматуллу, который похоже навечно останется в моей памяти.

— Прям огромный? - усомнился Таир, но я кивнула. - А ну-ка, дай посмотрю…

И потянул наверх мою короткую нелепую юбку. Я засмеялась, захлебнулась смехом, торопливо избавилась от жвачки, прилепив её под подлокотник - домработница Таира будет в восторге. А потом прижалась к нему, сильному, позабытому почти, но одновременно такому родному.  

Глава 9. Таир

Аська была тёплой. Я даже не замечал до этого, как сильно замёрз. Скорее - изнутри промерз. Пока стоял, глядя на обугленный остов большой машины. Пока извлекали и проносили мимо в пластиковом мешке тело погибшего. Да, я мог не смотреть, меня уже в машине ждали, но я словно чувствовал себя обязанным. А теперь… Теперь отогреться хотелось отчаянно.

— Эй, злостный злодей - позвала Ася. - Для таких тяжёлых случаев у меня есть волшебная кнопка.

Я подхватил её на руки - лёгкая, несмотря на то, что на добрых сантиметров десять выше большинства татарских девушек. Это мне тоже в ней нравилось - Сандугач не приходилось смотреть на меня, задирая голову, хотя я все равно выше.

— Сейчас все синяки залечим, - пообещал я, — и все кнопки нажмем.

Пока нес Соловьеву в комнату на постель, подумал - не водил сюда баб никогда. Для этого гостиницы есть. Приличные, разумеется, не как тот клоповник. Но с другой стороны, Аська - не какая-то там баба, пусть хоть та трижды моделька и мисс Россия. Она кусочек прошлого. Светлого, в котором все всегда казалось заебись и никаких долбаных проблем.

В спальне было прохладно: кожа Аси тут же покрылась мурашками.

Положил ее на кровать, а сам сверху навис, опираясь на локти. В сумраке глаза девушки блестели лихорадочно, а дыхание давно сбилось.

— Сандугач, — шепнул медленно на ухо, и она только от этого звука выгнулась мне навстречу.  Сейчас хотелось не только для себя, но и для нее тоже: лизнул пульсирующую артерию на шее, вдыхая Асин аромат, закрыл глаза на мгновение.

Лифчика под водолазкой не было, я видел маленькие выпуклости сосков. Прихватил один зубами, ткань намокла, горошинка затвердела.  И какого хрена я уже столько лет с Аськой не трахался? Задрал наверх чёртову, мешающую водолазку, втянул в рот сосок, Аська же протяжно застонала. Поначалу попыталась ладошкой рот прикрыть, но потом передумала, ухватилась за мои плечи пальцами и сжала, а потом и вовсе ногами обхватила, крепко-крепко.

А я дальше продолжил, скользнул рукой под ягодицы, сжимая, приподнимая к себе ближе. Вжался пахом в её промежность, с ума сходил, хотелось тереться об неё, целовать, кусать. Последние два пункта я совместил. Поцеловал, а потом прикусил кончик её языка.

— Вот вредный татарин! - возмутилась Аська.

Толкнула меня с себя, я послушно поднялся  - интересно было, что она дальше задумала. А Сандугач, в глаза мне глядя, скинула с себя водолазку окончательно. Посмотрел жадно на ее округлую, упругую грудь, на потемневшие соски, а она, словно нарочно, по ним руками провела, чуть сжала. Высунула кончик языка, розовый, кошачий, и губы свои облизнула.

Такая развратная до неприличия, но только — для меня. От этого зрелища член запульсировал почти болезненно, и я выдохнул сквозь зубы, уже собираясь притянуть ее к себе.

Но Ася сползла на край кровати, за кромку шорт моих ловко ухватилась и замерла. У самой глаза блестят в предвкушении, а на губах играет улыбка хитрая.

— Решила взять инициативу в свои руки?

— И не только в руки, — со всей серьёзностью в голосе произнесла и шорты стянула вниз, выпуская наружу член.  Провела по нему пальцами, а потом сжала ладонью. Коснулась губами едва-едва, нежное, почти неуловимое движение. Дразнит она меня, что ли? Если да, то работает весьма действенно, хотелось подхватить пряди светлых волос, что касаются моих бёдер, сжать в кулак, и толкнуться членом вперёд, вынуждая открыть рот. Горячий, наверняка, рот, при одной мысли об этом - мурашки.

Она сама его открыла. Вобрала член по максимуму, сколько смогла. Я глаза закрыл, рукой ей на затылок надавил, слегка придерживая, продлевая это ощущение. Ася чуть отстранилась, переводя дыхание, и задвигалась, заскользила по члену. Я застонал, ощущая, как ее язык ласкает чувствительную, пульсирующую головку.

Сдерживал себя, чтобы не ускориться, растягивая удовольствие. Слегка двинул бедрами вперёд, когда Сандугач обхватила член у основания ладонью. Сжала рукой, потянула, все сильнее насаживаясь на него ртом.

Нет, так кончать я не планировал, хотя держаться было чертовски трудно. Я позволил ей сделать ещё несколько движений, затем все же потянул за волосы, но к себе. Глубоко поцеловал, даже яростно, потом снова толкнул её от себя.

Вынудил повернуться спиной, накрыл грудь ладонями, сжал.

Я старался не спешить, но… Слишком давно, чертовски давно у меня Аськи не было. Наверное, она поняла. Сняла трусики, наклонилась. Юбка короткая, та, что при первой встрече на ней была, ноги чуть разведены. 

— Синяк и правда впечатляет, - согласился я, задрав её юбку и оставив её болтаться на тонкой девичьей талии.

В этот момент меня синяки меньше всего интересовали, но он и правда был, и правда - солидный. На ягодице царапина, и как-то… Тронуло, может… Склонился на мгновение и коснулся заживающей ссадины губами. Провел пальцем от самого копчика, вниз, по тонкой, нежной коже, задержался на мгновение на колечке ануса, чуть надавил на него, Аська рефлекторно от меня дёрнулась.

— Т-с-с-с, - шепнул я. - Не бойся. Не сейчас.

Накрыл ладонью промежность. Аська уже мокрая, готовая, и это тоже заводило. Знаю, хочет, не меньше меня хочет. Слегка раздвинул складки, скользнув внутрь сначала одним пальцем, потом двумя. Надавил, другой рукой на поясницу нажал, заставляя ее прогнуться сильнее.

— Таир, — не то позвала, не то попросила Сандугач, и я решил больше не медлить. Нашарил в кармане шорт серебристый квадратик презерватива, надорвал упаковку. Без него, конечно, лучше, но — нет.

Аська прогнулась на кровати, выпячивая свою задницу, которая, пусть и с синяком, но смотрелась замечательно. Я слегка раздвинул ягодицы в сторону, провел головкой, а затем  толкнулся вперёд. Стенки влагалища мягко стискивали пенис. Она была такой… Тугой. Словно тогда, в наш самый первый раз, который сейчас вдруг остро вспомнился. К тому времени опыта у меня было порядком, а у Аси я - первый. Признаюсь, это тешило моё мужское эго, хотя порядком испугали и пятна крови на простынях, и круглые со страху Аськины глаза.